Алексеев А.В.
Себя преодолеть!
Оптимальное боевое состояние
"…Образно говоря, спортивная форма - это пирамида с довольно широким основанием, вершина которой называется пиком спортивной формы. А оптимальное боевое состояние - самая высшая точка на этом пике. Поэтому-то так трудно его достичь, поэтому-то оно столь редко возникает само по себе. И пока им не овладеешь, оно весьма неустойчиво.
Итак, если спортсмен хочет выступить наилучшим образом, он должен непосредственно перед началом соревнования ввести себя в оптимальное боевое состояние и сохранять его до конца борьбы. Но как сознательно вызвать такое состояние?
Лишь со временем, когда придет опыт, процесс вхождения в ОБС будет занимать несколько минут. А поначалу для того, чтобы разобраться в сущности этого состояния и научиться достигать его, необходимы регулярные тренировки. Поэтому, прежде чем пытаться вызвать ОБС, давайте не торопясь разберемся, из каких компонентов складывается это состояние.
Надо сказать, что ОБС каждого спортсмена весьма специфично и глубоко индивидуально. Поэтому, как правило, спортсмену А нельзя использовать элементы ОБС спортсмена Б - ничего путного из этого обычно не получается. А навредить, причем неожиданно, можно.
Однако хотя ОБС для каждого спортсмена строго индивидуально, в нем можно и нужно выделить три основных компонента, общих для всех.
Первый компонент - физический…
Второй компонент -- эмоциональный…
Третий компонент -- мыслительный…
…На чем же надо сосредоточиваться? Этот вопрос отнюдь не праздный. Дело в том, что в мыслительном компоненте ОБС надо различать два момента. Первый - ц е ль, второй - средства достижения этой цели.
Предположим, стрелку в решающую исход соревнования минуту необходимо поразить только "десятку" - это его конечная цель. А для того, чтобы реализовать ее, нужно обеспечить предельную устойчивость руки, очень мягкий, аккуратный спуск и выполнить ряд других технических элементов - это средства достижения цели.
Для получения нужного результата в подавляющем большинстве случаев необходимо предельно сосредоточить внимание не на самой цели, а на средствах ее достижения. Почему? По той простой причине, о которой шла речь выше: наше внимание не может быть одновременно сконцентрировано на двух объектах. Поэтому если сосредоточить его на самой цели, то уходят из-под мыслительного контроля средства ее достижения. И результат, несмотря на большое желание, оказывается хуже, чем хотелось бы.
Практика показывает, что лишь в редких случаях одно только страстное желание достичь цели помогает спортсмену мобилизоваться и автоматически выводит его на оптимальный уровень деятельности. Гораздо чаще категорическая установка "победить любой ценой!" приводит к прямо противоположному результату.
Вот почему так вредны общие "накачки" типа "давай, давай!", "ты обязан!" и т. д. Они вносят лишь хаос в сложнейшие процессы подготовки к ответственной борьбе. Хотя специальных подсчетов не велось, думаю, что только несколько спортсменов из ста ответят на "накачку" высокой мобилизацией. Остальным же такой способ настроя только помешает.
Итак, подведем первые итоги. Оптимальное боевое состояние складывается из трех компонентов: физического, эмоционального и мыслительного. В разных видах спорта и у разных спортсменов "процентное соотношение" этих компонентов различно. Если у стрелков-стендовиков на физический компонент приходится приблизительно 10, на эмоциональный 70, на мыслительный 20 процентов, то у штангистов соответствующие цифры будут ориентировочно такими: 50, 40, 10. Очевидно, недаром именно среди этих, самых сильных, людей родился "великий афоризм": "Меньше думай - больше поднимай!" Это, конечно, шутка, но в ней отражается некоторая специфичность мышления, присущая ряду спортсменов. А ведь и поднимая штангу, тоже надо очень и очень думать…

…А вот другой пример из опыта спортсменки, стрелявшей на траншейном стенде. Сначала было 11 формул:
1. Я приятно взволнована.
2. Слегка ноет сердце и зудят зубы.
3. Но руки и ноги не дрожат.
4. Ничего не боюсь.
5. Уверена в себе.
6. Веду свою стрельбу, только свою стрельбу!
7. Ничто постороннее не отвлекает.
8. Вложив ружье, полностью сосредоточиваюсь на вылете.
9. Со злостью бью каждую мишень.
10. Стреляю мягко и быстро.
11. Любые помехи только мобилизуют меня.
А уже через три месяца их осталось лишь пять:
1. Предельно собранна и уверенна.
2. "Держу зуд в зубах".
3. Стрелять зло - мягко и быстро.
4. Вести свою стрельбу, только свою!
5. Не расслабляться до конца, завершать серию на подъеме!
В конце концов стоило перед серией вызвать с помощью самовнушения чувство приятного зуда в зубах нижней челюсти, как весь организм спортсменки начинал функционировать оптимально.
Известны и такие варианты, когда для вхождения в ОБС оказывается достаточным одного междометия, например "эх!". Или создания определенной "маски" с характерным для данного спортсмена выражением лица. Или даже своеобразного и весьма специфичного "посапывают" носом. Но это приходит со временем. А начинать следует всегда с подробнейших и очень откровенных самоотчетов. Так что не надо смущаться тем, что вначале получается слишком много формулг будет что сокращать, будет из чего выбирать.
Составляя формулы, спортсмены довольно часто пользуются выражениями, которые понятны только им самим. Это естественно, и не надо пытаться изменять такие, подчас весьма странные, слова на литературно приглаженные. Чем, например, заменить формулу "держу зуд в зубах"? Или "мой организм приподнят"? Раз такие огюва помогают спортсменам обретать нужное состояние, пусть они таковыми и остаются. Надо только хорошо выяснить, насколько полезны подобные понятия.
Выше говорилось о том, что в тех случаях, когда в опыте спортсмена не оказывается полезных воспоминаний, которые могли бы стать основой "предварительно рабочих" формул ОБС, ему предлагается "нафантазировать" такое состояние, которое он хотел бы иметь во время ответственных соревнований. В связи с этим "воображаемым" ОБС необходимо сказать несколько слов.
Дело в том, что, фантазируя, нужно соблюдать постепенность. Глубоко ошибутся те, кто составит такие формулы ОБС, выполнить которые им на данном этапе не под силу. Нельзя, например, писать "я сильный и гибкий" штангисту, когда силы у него еще маловато, а гибкости тоже явно недостаточно. При несоответствии формул и имеющихся возможностей теряется "сцегшЬщюсть" слов с конкретным делом и они превращаются в ничего не значащие фразы.
Конечно, можно составлять формулы такого ОБС, которое хотя пока недостижимо, но может быть достигнуто в ближайшем будущем. Делать это можно лишь в том случае, когда на вооружении спортсмена уже есть формулы ОБС, проверенные практически. Лишь с такого рубежа можно заглядывать в день завтрашний, но не торопясь, с большой осторожностью.
Возьмем, к примеру, такой набор формул для прыгуна в высоту:
1. Мое тело легкое, послушное.
2. Настроение хорошее.
3. Полностью сосредоточен на моменте отталкивания.
Насколько хороши эти формулы? Для спортсмена II. или I разряда они вполне подходят, хотя построены дорольно обще - в них не видно особенностей личности спортсмена.
Но вот мастерство спортсмена повысилось, он начал выигрывать крупные соревнования, потолок его возможностей заметно поднялся. Правильно ли теперь пользоваться для настройки на прыжок прежними формулами? Нет, это будет нецелесообразно. Более того, спортсмен, почувствовав, что его результаты начали неуклонно расти, может ускорить их рост с помощью "опережающих" формул ОБС, в которых закладывается программа ближайшего будущего. Когда же ближайшее будущее оформляется в точные слова, они становятся верными помощниками в покорении новых спортивных вершин. Вот пример таких "опережающих" формул для того же прыгуна в высоту:
1. Все мышцы "играют"! Движения абсолютно точные!
2. Настроение отличное! Соревнование для меня - лучший праздник!
3. Весь прыжок представляю очень четко.
4. Толкнусь - как взорвусь! Мгновенно! Мощно!
5. Планка будет подо мной!
6. Пошел!
Когда эти новые формулы по-настоящему войдут в сознание спортсмена, то, сказав последнее слова "пошел!", прыгун действительно сможет взвиться на предельную высоту, доступную ему в этот день.
Подведем итоги этой главы. Итак, основная задача,, которую надо решить при психической подготовке к соревнованиям, состоит в достижении оптимального боевого состояния. Для ее решения необходимо точно знать свои личные характеристики всех трех компонентов ОБС- физического, эмоционального и мыслительного. Особенно важно установить оптимальный уровень эмоциального возбуждения и его индивидуально-личностные проявления (ЧСС, характер дыхания, потоотделения, сугубо личные ощущения в мышцах, теле и т. п.).
В идеале самая общая суть оптимального боевого состояния (если отвлечься от индивидуальных особенностей ОБС) сводится к достижению следующих качеств:
1. Голова ясная, мыслит четко, трезво, быстро, адекватно ситуации.
2. Эмоциональная сфера - в оптимальном для данной ситуации возбуждении.
3. Опорно-двигательный аппарат (в первую очередь - скелетные мышцы) предельно раскован, согрет, послушен, способен мгновенно включаться в максимум деятельности и легко выключаться из нее для восстановления сил.
Но это только самая общая сущность ОБС. Индивидуальные особенности ОБС следует всегда фиксировать в предельно точных, отражающих индивидуальную специфику, словесных формулах. Точные слова формул после соответствующих тренировок автоматически вызовут в сознании столь же определенные мысленные образы, которые станут основной психической силой, определяющей состояние и поведение. Силой, способной вызвать желаемую мобилизацию всего организма.
Таким образом, ОБС - это конкретная конечная цель психической подготовки к соревнованиям. Но для достижения конкретной цели необходимы столь же конкретные методы. О некоторых из них, взятых из области педагогики, было рассказано выше. Об остальных речь пойдет в следующей, второй, главе…

…В том, что представить идеомоторно нужное движение не просто, мне пришлось убедиться на собственном опыте. В1970 году, работая со стрелками-пистолетчиками, я, до этого никогда не стрелявший, решил попробовать сам пострелять. В первые дни, естественно, пули ложились совсем не туда, куда хотелось бы. Тогда я решил использовать возможности, заложенные в идеомоторике. И неожиданно обнаружил, что не в состоянии мысленно представить систему "мушка в прорези", неподвижно стоящую под яблоком мишени. Если мушка оказывалась точно под черным кругом, то прорезь начинала буквально вертеться вокруг нее. Если же удавалось мысленно "обездвижить" прорезь, поставив ее точно под яблоком, то мушка начинала прыгать в разные стороны. Это было удивительно! Казалось бы, что может быть проще - мысленно представить то, что надо? А обнаружилось, что это далеко не так просто, ибо в сознании, в памяти прочно утвердились те мысленные представления, которые возникли в первые дни тренировок из-за моих еще неточных движений. И эти зафиксировавшиеся в памяти неправильные мысленные образы, рожденные неправильными движениями, никак не хотели уступать место правильным.
Пришлось прибегнуть к особому методу. Я лег, расслабил мышцы настолько, чтобы погрузиться в контролируемую сознанием дремоту, поднял правую руку с "мысленным пистолетом" вертикально, будто мишень была на потолке, и начал идеомоторно представлять нужное положение системы "мушка в прорези", располагая ее точно под яблоком. Сначала ничего не получалось. Но вскоре неправильное представление, порожденное прежним опытом, стало исправляться. Для полной коррекции понадобилось шесть таких занятий, каждое по 7-10 минут, в течение двух дней. После этого идеомоторное представление стало абсолютно точным. А на следующий день были выполнены нормативы второго спортивного разряда, хотя до этого стрелять из пистолета мне никогда не приходилось.
Итак, без точного представления того, что собираешься делать, нельзя гарантировать успех. Любое пока еще недостаточно автоматизированное движение спортсмен должен уметь представлять идеомоторно и очень точно, чтобы выполнить его" хорошо. Вот почему использование мысленных образов движений - так называемая идеомоторная тренировка - должно стать обязательным как в учебной, так и в соревновательной деятельности.
Второе положение - идеомоторным называется лишь такое представление, при котором мысленный образ движения обязательно связан с мышечно-суставным чувством спортсмена.
Мысленные представления могут быть "зрительными". В этом случае спортсмен видит себя как бы со стороны, будто на экране телевизора. Надо хорошо уяснить, что такие "зрительные" представления обладают очень малым тренировочным действием. Ведь в этом случае импульсы, рожденные в головном мозгу, почти не передаются на мышцы, которые должны выполнить задуманное движение. Поэтому работа идет как бы вхолостую, не возникает достаточной активности в соответствующих мышцах. В этом можно убедиться и на опыте с висящим грузом. Мысленно представьте себя как бы в зеркале, "посмотрите" на себя со стороны и попытайтесь, глядя на тот "зеркальный", висящий сбоку груз, представить, что он раскачивается, - получится намного хуже. Рассогласованность между программирующим органом - головным мозгом и исполняющим аппаратом - мышцами и суставами особенно хорошо заметна во время наблюдений за обнаженным телом неподвижно сидящего или лежащего с закрытыми глазами спортсмена. В тех случаях, когда он мыслит идеомоторно, "пропускает" представления о движении "через себя", в его мышцах довольно отчетливо видны микросокращения и микрорасслабления. Если же представления имеют чисто зрительный характер, то никаких микродвижений в мышцах не возникает, хотя спортсмену кажется, что он "пропускает" мысленные представления через свой организм. Следовательно, наблюдая за мышцами спортсмена во время идеомоторной тренировки, можно легко выяснить, насколько его мысленные представления о том или ином техническом элементе достигают цели.
Третье положение - исследования ряда авторов, в частности А. Ц. Пуни, Ю. 3. Захарьянц и В. И. Силина, Е. Н. Суркова (Пуни А. Ц. Роль представлений в формировании двигательных навыков. Л" 1957, с. 28-29; С.у р к о в Е. Н. Роль "слова" и "показа" в запоминании гимнастических.упражнений. Теор. и практ. физ. культ., 1952, № 7.), доказали, что эффект воздействия мысленных представлений заметно возрастает, если их облекать в точные словесные формулировки. Надо не просто представлять то или иное движение, а одновременно проговаривать его суть про себя или шепотом. В одних случаях слова нужно произносить параллельно с представлением движения, а в других - непосредственно перед ним. Как поступать в каждом конкретном случае, подсказывает практика.
Предположим, прыгуну в воду надо перед погружением сохранить втянутыми мышцы живота. Чтобы этот элемент выполнить как полагается, спортсмен перед прыжком должен идеомоторно представить себя входящим в воду с хорошо втянутым животом и при этом сказать: "Втянуть живот" (или "Держать живот"). Если же эти слова произнести затем непосредственно перед входом в воду, то они в еще большей степени помогут сохранить нужное напряжение мышц, и этот элемент будет выполнен наиболее точно.
При подборе словесных формулировок надо учитывать и такое весьма важное обстоятельство: они должны быть оформлены в положительном, программирующем ключе. Нельзя говорить: "Не расслаблять живот". Надо программировать то, что желаешь выполнить: "Втянуть живот". Это положение необходимо подчеркнуть особо, так как беседы со спортсменами показывают, что большинство из них формулирует те или иные задания почему-то в негативном, отрицательном ключе.
Вот, например, как записала одна прыгунья в воду "памятки" перед прыжками:
Делая первый прыжок - "не упасть плечами, открыться в верхней точке".
Исполняя второй - "в начале не сесть тазом".
Начиная третий - "не перебросить руки" .и т. д.
Как видите, сплошные "не"! Получается, что перед прыжком спортсменка думает главным образом о том, чего не надо делать. И предоставляет своему мозгу самому переводить эти "не" в соответствующие "да". Но нельзя же руководствоваться тем или иным "не" - прыжок тогда просто нельзя будет выполнить! Ведь если человеку скажут: "Не ходи", что он должен после этого делать? Сесть? Стоять? Лечь? Пойти в другую сторону? Неизвестно! Лишь после того, как задача будет сформулирована в положительном ключе, например: "Посиди", он поймет, что делать дальше.
Когда же я попросил эту весьма смышленую студентку сформулировать "памятку" по-другому, в положительном ключе, то, к большому моему и ее собственному удивлению, она не смогла этого сделать. Лишь с помощью ее тренера удалось правильно переписать памятку. Вот как стали звучать формулировки:
Делая первый прыжок - "держать руки немного перед собой".
Исполняя второй - "уйти в правильный толчок. Таз быстро дать в руки" и т. д.
Эти, без "не", программирующие поведение формулировки были составлены буквально накануне ответственного старта. И тем не менее они помогли спортсменке выступить вполне успешно.
Так что любому спортсмену совместно с тренером надо найти наиболее точные положительные формулировки для всех, а тем более для трудных элементов техники и постоянно пользоваться ими одновременно с идеомоторными представлениями. Такой подход намного ускорит достижение нужного результата и не потребует столь больших затрат сил, как метод "проб и ошибок".
В том, что слово заметно усиливает эффект мысленного представления, легко убедиться во время опыта с висящим на пальце предметом. Если не просто представлять, что груз начинает раскачиваться, предположим, вперед-назад, а начать произносить слова "вперед-назад" вслух, то амплитуда колебаний сразу же увеличится.
Четвертое положение - начиная разучивать новый элемент спортивной техники, надо представлять его исполнение в замедленном темпе, так, как мы это видим при демонстрации киноплёнки, заснятой рапид-методом…

…реализации на практике чувства "нервно-психической свежести". При "тяжелых", а тем более "забитых" мышцах никакое, даже самое хорошее, психическое состояние не сможет обеспечить успешного выполнения предстоящей деятельности. В процессе разминки, продолжавшейся в среднем около 20 минут, спортсменка приучалась очень внимательно "слушать" себя, вникать в те тонкие ощущения, которые должны были появляться в мышцах и беречь достигнутые в них нужные качества путем постоянного самоконтроля. Поначалу О. Д. частенько поглядывала на Евгению Михайловну или на меня, как бы спрашивая: довольно ли разминаться или продолжать еще? И на первых порах мы на основании нашего впечатления давали соответствующие рекомендации. Но со временем спортсменка стала все больше и больше доверять своим собственным ощущениям и постепенно обрела столь важное качество, как полная самостоятельность в таком ответственном деле, каким является грамотная разминка.
Когда спортсменка приучалась тонко "слышать музыку" своих хорошо играющих мышц и управлять нюансами "мышечных мелодий", появилось весьма приятное чувство "послушности" всего тела, что, в свою очередь, стало улучшать ее настроение, заряжать спортсменку положительными эмоциями, радостью. Так в процессе разминки начинали формироваться элементы уже эмоционального компонента ее оптимального боевого состояния. И когда в конце разминки на лице спортсменки появлялась как бы невольная улыбка, это было показателем того, что все идет хорошо, что ноги, руки, тело уже "поют", что эта "мышечная песня" уже захватила и "душу", что начался процесс постепенной активизации и нервно-психического аппарата, что уже подготовлен выход на о п т и -мальный уровень эмоционального возбуждения - основной стержень всего ОБС.
Со временем наша спортсменка научилась вполне самостоятельно осуществлять и выход на оптимальный уровень эмоционального возбуждения, причем не только за счет грамотного проведения разминки. Я подсказал ей, как в помощь мышечным ощущениям, породившим хорошее настроение, надо специально и вполне осознанно использовать улыбку. Улыбка, вызываемая намеренно, как бы завершала подъем настроения, начавшегося в процессе разминки, и закрепляла повышенно хорошее, "улыбчивое" самочувствие. Довольно скоро улыбка стала "коронным элементом" в эмоциональном компоненте ОБС юной спортсменки, которая на собственном опыте убедилась в том, что "улыбчивое" состояние не только способствует улучшению общего самочувствия, но и, сохраняя чувство "нервно-психической свежести", намного облегчает исполнение самых сложных прыжков.
Право, было очень приятно наблюдать за тем, как миниатюрная светловолосая девчушка, стоя в исходном положении, с которого начинается каждый прыжок, вдруг начинала мило улыбаться, как бы говоря всем, что сегодня праздник, что она пришла сюда д'ля того, чтобы по мере своих возможностей доставить всем присутствующим удовольствие и радость. В то же время большинство других спортсменов и спортсменок приступали к прыжкам (и до сих пор приступают!) с суровыми, напряженными лицами, будто им предстояло осуществить не красивый элегантный полет в воздухе, а встретиться с чем-то очень тяжелым, трудным и неприятным. Но ведь только хорошее настроение позволяет сохранить ту "нервно-психическую свежесть", которая так необходима для успешного выступления, причем не только в прыжках в воду. Надо сказать, что умение улыбаться сыграло весьма существенную роль в оценке арбитрами выступления О. Д. на Олимпиаде в Монреале.
Самую существенную помощь система аутогипноидеомоторики оказала в совершенствовании техники прыжков. Сначала спортсменка научилась не просто "мысленно видеть" предстоящее движение, но и пропускать и д е о м от о р н о мысленный образ этого движения через свои мышцы. Уже данный процесс заметно повысил точность технического исполнения прыжков.
Затем были использованы механизмы гипноидеомоторики, в целях реализации которых мною в присутствии тренера применялось гипнотическое внушение. Мысленный образ движения, пропускаемый идеомоторно через мозг, находящийся в дремотном, сноподобном состоянии, обретал способность перейти в реальное физическое движение так, что оно становилось высоко точным и стабильным.
Со временем, после того как спортсменка овладела самовнушением по методу психомышечной тренировки, она начала сама погружать себя в дремотное состояние, остающееся под контролем сознания, и, таким образом освободившись от необходимости пользоваться моим гипнотическим внушением, научилась совершенно самостоятельно проводить аутогипноидеомоторную подготовку к прыжкам уже в точном значении этого слова.
И еще очень важное умение было обретено с помощью системы АГИМ. Овладев психомышечной тренировкой, спортсменка научилась после каждого прыжка сразу же недалеко от трамплина в положении сидя или лежа погружаться в контролируемую сознанием дремотность. Такое сноподобное состояние, развивающееся на фоне предельной мышечной расслабленности, длилось в зависимости от ситуации 5-8 минут и позволяло прекрасно восстанавливать силы, способствовало появлению чувства "нервно-психической свежести". В течение последних минут дремотного состояния с помощью аутогипноидеомоторики спортсменка пропускала через полуспящий мозг четкий рисунок предстоящего прыжка, "пропитывала" себя всеми нужными психофизическими качествами, зафиксированными в формулах ее личного ОБС. Организовав таким способом свое самочувствие и качество предстоящего прыжка, спортсменка, полная уверенности и в хорошем настроении, поднималась на трамплин и успешно выполняла всю программу соревнований.
Надо сказать, что О. Д. в силу разных причин не всегда следовала всем правилам системы АГИМ. Тем не менее именно эта система стала ее надежной опорой на Олимпийских играх в Монреале. Дело в том, что на эти Игры спортсменку послали одну, без Евгении Михайловны. Более того, О. Д. на время Игр передали другому тренеру, очень знающему и многоопытному, но такая передача непосредственно перед Олимпиадой - это почти то же самое, что замена партнера в парном фигурном катании на коньках за две недели до ответственного старта. Ведь каждый тренер имеет личный взгляд на специфику технического исполнения любого прыжка и свой подход к его совершенствованию. Кроме того, у этого тренера была своя ученица, поглощавшая все его внимание. Так что О. Д оказалась, в сущности, предоставленной самой себе. И тем не менее она выступила вполне достойно, даже несмотря на то, что перед каждым прыжком советских спортсменов американская и канадская "торсида" устраивала буквально "кошачий концерт", прибегая к самым различным шумовым воздействиям, чтобы помешать, сбить со стартового настроя наших олимпийцев.
Правда, предвидя сложную обстановку на Олимпиаде, я вручил О. Д. перед отъездом ее из Москвы плотно запечатанный конверт с указанием вскрыть его вечером накануне дня соревнований. Спортсменка, точно выполнив это указание, потом рассказывала мне, что после прочтения письма она как бы услышала мой голос и ехала состязаться совершенно спокойной, будто бы на обычную тренировку. Все же я считаю, что главным помощником ей в выступлении стала система АГИМ, к тому времени освоенная спортсменкой достаточно хорошо. Как бы там ни было, О. Д. в своем виде - в прыжках с трехметрового трамплина '- показала наилучший результат среди всех остальных участниц советской команды и, заняв в итоге призовое шестое место, внесла в актив сборной СССР пусть только одно, но всегда очень ценное олимпийское очко.
Система аутогипноидеомоторики может быть с успехом использована в любом виде спорта, конечно, после соответствующей модификации, обусловленной спецификой данного вида. Так, весной 1984 года, после пятилетнего перерыва в работе с ведущими спортсменами, мне пришлось совсем немного позаниматься с некоторыми участниками сборной страны по легкоатлетическим метаниям. Как бы им пригодилась вся эта система! Но по независящим от меня обстоятельствам начатая работа, к большому сожалению, не получила в то время должного продолжения.
Итак, подводя итоги, резюмируем: психическая подготовка к соревнованиям - это ежедневная систематическая, целенаправленная тренировка функций головного мозга, в первую очередь с помощью слов и соответствующих словам мысленных образов, с одновременной тренировкой умения управлять своим вниманием и своими эмоциями.
Давно пора уяснить: если спортсмен хочет оставаться неуязвимым в плане психической устойчивости в любых, особенно в тяжелых, дистрессовых, ситуациях, он обязан научиться так же легко возбуждать и успокаивать свою нервную систему, свою психику, как легко он умеет напрягать и расслаблять свои скелетные мышцы. Так же, а может быть еще лучше и легче. Можно сказать с уверенностью: каждый, кто задастся такой целью, достигнет ее. Нужно только очень захотеть достичь эту цель…"